История курения. От первооткрывателей до электронной сигареты.

Когда у табачных листьев начинают опадать ворсинки, приходит время собирать урожай. Сочно-зелёные лопухи, созревая, светлеют, становятся желтоватыми, как старая бумага. Гирлянды табачных листьев свисают на проволоках, как сохнущие фотографии под потолком лаборатории. В духоте сушильных сараев на листах проступают все оттенки коричневого, рыжего или бежевого.

Как в сепии. И если б это вправду были снимки, они стали бы документами особой южной жизни. На них отпечатались бы портреты землевладельцев и батраков, крестьян — гуахиро и крутильщиков сигар — табакеро: смуглые лица на смуглой коже рас¬тения, совершенная гармония идеи и материала. Лист за листом каждый высокий куст сделался бы генеалогическим древом одной из никотиновых династий. Таких, например, как семья Тораньо, людей табака.

Куба далеко, Куба рядом. Это как посмотреть. Сантьяго Тораньо смотрел через океан. Щурился, вероятно, на остро бликующие под солнцем шелка Атлантики, повторяя мыслью маршрут Колумба.

По понятиям физической географии путь из точки А в точку Б был действительно не близок. Но перспективы, открывавшиеся юному испанскому голодранцу из песков его нищей рыбацкой деревни, могли бы показаться блестящими лишь живописцу-маринисту. Если вы амбициозны, побережье Астурии начала двадцатого века не может служить стартом большим жизненным планам.

А в бывшей колонии, там, где ещё Кортес грузил мексиканским золотом свои галеоны, удачливые соотечественники Сантьяго и их предприимчивые конкуренты-гринго ковали молодые капиталы, и этот звон беспрепятственно долетал из-за океана до ушей честолюбивых европейских мальчишек.

Сантьяго прибыл на Кубу, когда ему было восемнадцать или девятнадцать. Пекарь, повар, грузчик — семейное предание сохранило лишь обрывочные сведения о ранних скитаниях Тораньо Первого. В потоке испанских эмигрантов он не выделялся особенным опытом или квалификацией, а потому хватался за любую работу, какую ему только могли доверить, — лишь бы она давала хлеб да табачок. Вот на табачок- то, как вскоре стало ясно, и стоило обратить внимание.

Конкистадоры совсем не нашли на Кубе золота. Ни крупицы. Но в изобилии произрастающее на острове крупнолистное растение семейства пасленовых помогло забыть это разочарование. Табак заменил захватчикам солнечный металл. Заво¬еватели заразили Европу индейской привычкой — и их потомки на этом озолотились.

Испанцы стали первыми в Европе курильщиками. Первыми табачными плантаторами. Первыми торговца-ми дымным зельем. В конце концов, изобретателями современных сигар. До начала XIX века они вообще были единственными табачниками в мире, силой оружия удерживая за собой монополию на этом рынке.

Сантьяго Тораньо был испанцем и, как большинство испанцев, любителем сигар. С переменным успехом пытая счастье на разных поприщах, он, в конце концов, занялся табачными спекуляциями: благо, в куреве разби¬рался неплохо. Брал сырьё на отдалён¬ных плантациях, в глубинке, — сбывал в Гаване. Дело пошло в гору. Скоро у него завелась собственная лавка, а через четыре года вылупившийся из мальчишки-эмигранта торговец табачным сырьём уже перевёз на Кубу трёх своих младших братьев — вместе растить бизнес.

Так почти девяносто лет назад на Кубе объявился клан Тораньо. Подробности их «великого переселения» тонут в дымке истории — а может, в сигарном дыму. Заглядывая в прошлое сквозь прорехи этой завесы, мы видим большой дом, гостиную, полную разновозрастных жильцов. Идиллия в колониальном стиле: старый добрый Casa Cubana, где три поко¬ления одного рода принимают гостей по вечерам, курят сигары, выпивают. И поют под испанскую гитару.

Младенцы этого клана рождались курильщиками, росли среди табака — но никотиновые смолы, тем не менее, щадили их голосовые связки. Каждый Тораньо был тенором. Сумерки были временем домашних песен. Эта семейная традиция имела силу закона: с основателем династии не вступали в споры, он и накануне смерти оставал¬ся главным запевалой во всех смыслах, высоким, крепким, авторитетным стариком.

Да и отчего бы не петь, если к той, самой первой, табачной лавке очень скоро присоединилась собственная плантация, а со временем угодья дружного семейства с одной скромной фермы расширились до двадцати трёх, и на шестистах акрах этой тяжёлой, гли¬нистой почвы дарили прекрасный урожай модные сорта Connecticut и Corojo.

Вместе с побегами табака росли цены на табак, поднимались доходы, и социальный статус фамилии взле¬тал к вершинам респектабельности. Торговцы Тораньо превратились в землевладельцев, в производите¬лей и поставщиков табачного сырья с репутацией. Их товар можно было брать, ничем не рискуя.

Сегодня романтический образ человека с сигарой вытеснен правдой о вредных примесях и негативном общем воздействии табакокурения на организм. Электронная сигарета возвращает курению статус модного аксессуара, при этом избавляя от более чем 4000 примесей за счет инновационных микротехнологий. Электронные сигареты – реальная, безопасная альтернатива табаку.