«Хочешь увидеть маму? Посмотри в зеркало!»
Категория: Человек и закон
| Автор: LasTo4ka
| Опубликовано: 21.03.2011
С родным отцом Любы ее мать разошлась, когда Любе было два года. Когда Люба пошла в первый класс, мама стала жить с отчимом и его сыном. У Любы появился старший брат, о котором она всегда мечтала. Родная мать Димки погибла в автокатастрофе.
Мать Любы вытаскивала из депрессии и пасынка, и отчима. Отчим часто лежал в больницах, и она самоотверженно за ним ухаживала. Зато «второй папа» научил Любу водить машину. Всей семьей они делали ремонт в квартире. Дети сами придумывали дизайн своих комнат, отчим учил их штукатурить стены и клеить обои.
Жизнь Любы резко изменилась в 2009 году, когда ее маму, Маргариту Казаченок, арестовали по обвинению в организации налета на обменный пункт банка «ВЕФК». В поселке, где жила их семья, любопытные изводили Любу вопросами. Пришлось переехать к родному отцу в Санкт-Петербург. «Доброжелатели» тут же распустили слух — якобы Люба не захотела жить с матерью-воровкой.
Через полгода по странному совпадению посадили и родного отца Любы, сотрудника милиции с пятнадцатилетним стажем работы. Его обвинили в распространении наркотиков.
И матери, и отцу Любы до суда избрали содержание под стражей как меру пресечения. Ранее судимы они не были, положительно характеризовались по месту жительства и имели на попечении и родителей-инвалидов, и Любу – несовершеннолетнего ребенка, девочку-подростка в таком опасном переходном возрасте.
Мать Любы вину не признавала изначально и до сих пор утверждает, что уголовное дело сфальсифицировано. Суд счел иначе и назначил наказание – десять лет лишения свободы с выплатой иска банку.
А теперь проследим, как отражаются судебные решения на тех, кто априори не виноват – на детях осужденных.
«После того как забрали отца, бабушка стала меня ругать. Каждый день начинался с криков, что во всем виновата я, а точнее моя мать - сволочь. Бабушка говорила, что я нежеланный ребенок в семье, что никто не хотел меня, кроме матери. Я уходила заплаканная в школу».
По телевизору показали сюжет о задержании Маргариты Казаченок. Репортеры, пренебрегая законом о СМИ и принципом о презумпции невиновности, утверждали, что именно мать Любы виновна в разбойном нападении на обменник. Версия следствия выдвигалась в репортажах как единственно возможная. Задержанная произнесла всего несколько фраз, было видно, что она в шоке от происходящего. Пресса дала Любиной маме хлесткое прозвище: «Атаманша Рита».
Одноклассники дразнили Любу, говорили ей, что это она ограбила банк.
«Мне приходилось отвечать, что это не я. Мы с мамой очень похожи, у меня тогда тоже светлые волосы были… Когда все узнали, что вдобавок посадили и отца, меня начали «гнобить». На школу пришлось «забить», полгода я туда не ходила. После того как меня хотели оттуда выжить, я сама забрала документы и ушла в школу Олимпийского резерва, где сейчас учусь. В Школе Олимпийского резерва лучше, там не важно, у кого какая семья, важно у кого какой разряд…»
Стрельбой Люба начала заниматься с тринадцати лет. На летних каникулах она приехала к родному отцу, увидела его грамоты, дипломы, медали и захотела попробовать.
«Никогда не думала, что это станет целью, смыслом, думала, что постреляю пару месяцев и уйду…. — рассказывает Люба. — Четвертый год стреляю, в этом году подтвердила кандидата в мастера спорта. Мастера спорта теперь можно выполнить только на больших соревнованиях. Я недавно под чемпионат России заболела, с температурой не поехала, но тренер сказал, что в следующий раз поеду в любом случае…»
Маргарита Казаченок пишет из тюрьмы письма, полные любви и заботы, беспокоится о дочери. А сама Люба верит, что все эти испытания готовят ее к чему-то важному. Ее круг общения сократился, навалились взрослые трудности и беды. Но Любу это не сломило и не испортило.
«Никогда, ни в какой компании у меня не было такого – употреблять наркотики! Если мы отмечаем какой-нибудь праздник, мы не сидим в подворотне, мы находимся у кого-нибудь в гостях, с родителями. Они с нами поют песни под гитару… Так лучше!» - считает девочка.
Поскольку оба родителя находятся в местах лишения свободы, кому-то надо было оформлять опекунство, чтобы Любу не забрали в детский дом. Бабушке опеку бы не дали из-за возраста, отчиму – из-за инвалидности, маминой сестре – потому что она официально нигде не работает. Опеку над Любой взяла старшая дочь маминой сестры.
Три месяца они собирали документы. «Мы очень много пробегали. – говорит Люба. – Никто не помогает, люди из отдела опеки ничего толком не рассказывают. Поскольку опеку нам дали не в начале учебного года, социальную стипендию, которую мне должны выплачивать в школе теперь дадут только с нового учебного года».
На Любино содержание государство выделило пять тысяч рублей в месяц. Они «уходят» на продукты, передачи в тюрьму Любиной маме и одежду. Проезд ей оформили из серии «дети-сироты».
Когда Люба была совсем маленькой, отчим отмечал, что нервы у нее как стальные канаты. И еще тогда она пообещала себе остаться сильной, что бы ни произошло.
«После того, как маму посадили, меня на каждом шагу останавливала милиция. В метро чуть ли не на каждой остановке спрашивали документы! Обычно у меня с собой только ученический билет Школы Олимпийского резерва, отделение пулевой стрельбы. Милиционеры спрашивали: «За какой клуб ты стреляешь?» А я стреляю за «Динамо». Это милицейский клуб. Они отдавали мне ученический и говорили: «Своих не трогаем!» – вспоминает Люба.
Первое свидание с мамой Любе дали только через полтора года после ее ареста. Когда она увидела Маргариту, то впала в ступор.
«До ареста это была расцветающая женщина. Сейчас ее голубые глаза стали серыми, взгляд изменился. Она была очень замученной. Сколько раз я не приезжала, она становилась все меньше, и жилочки на руках – как у старого человека».
На свидании мама дала понять Любе, что арест ее отца напрямую связан с ее уголовным делом. Якобы он узнал, кто «подставил» Маргариту — и отправился в республику Коми на шесть лет.
Потерпевшая, кассир обменного пункта банка «ВЕФК», попросила Любу о встрече. В кафе она расплакалась и сказала, что не верит, что Маргарита организовала это преступление. То же самое она заявляла и на суде.
«Я не верю, что мама виновна! – говорит Люба. - Ни один нормальный человек в это не поверит! У нас не было финансовых трудностей, и хлеб был, и масло, и красная икра на Новый год. Машина была… У мамы не такой характер, у нее никогда не было жажды наживы, она делится последним. Мне с ней очень повезло. Она золотой человек!»
Маргарита Казаченок написала из следственного изолятора открытое письмо, в котором просит журналистов провести независимое расследование ее дела. Люба присоединяется к ее просьбе. Первым за расследование взялся Лев Годованник, начальник отдела расследований АЖУРа (Агенства Журналистских Расследований). Хотелось бы, чтобы поскорее он разобрался в этом сложном деле. И если Маргарита на самом деле невиновна, кто вернет два года жизни, здоровье и честное имя ей и ее семье?
http://jurkom.ru/